Додати в закладки
Переклад
Translate
 Вхід в УЧАН Анонімний форум з обміну зображеннями і жартами. |
|
|
Скачати одним файлом. Книга: Практична філософія та правовий порядок: Збірка наукових статей. / Кривуля О. М.
5.31. Е. Н. Юркевич, Н. В. Попова (Харьков) Герменевтическая практика в юриспруденции: догматические и адогматические аспекты
Герменевтическая практика - понятие, которое приобрело актуальность после так называемого «прагматического поворота» в философии и гуманитарных науках. Необходимость этого «поворота» возникла в ситуации кризиса метафизики и продиктована стремлением изменить характер человеческих отношений путём их гуманитаризации: служение философии на практическом уровне означает поиск смысла в действительном жизненном пространстве и введение коэффициента относительности для сферы влияния метафизических схем на человеческую жизнь. Герменевтическая практика обозначает особый «слой» практической деятельности человека, сопряжённый с искусством понимания и истолкования. Однако герменевтическая практика не охватывает, не исчерпывает и не подменяет традиционные виды практик. Она их «гума-нитаризирует», т.е. делает более человечными.
В области юриспруденции также можно выделить особую герменевтическую практику. К ней относятся сложные ситуации понимания и истолкования текстов законов в целях их применения для разрешения правового конфликта. Не относятся к герменевтической практике действия, например, по задержанию преступников, утверждение новых законов и т.д. Однако при задержании преступников необходимо понимание факта правового преступления, а при утверждении правовых норм необходима интерпретация их значения. Поэтому в одной и той же ситуации мы обнаруживаем собственно герменевтический срез и другие (например, физический при задержании либо процедурный при принятии закона). «То, что законодательство есть «как бы текст», кодифицированный или нет, заложено уже в его претензии на оценку. Закон как установление постоянно требует интерпретации для своего практического применения, а это означает, что в каждое практическое применение также входит интерпретация» [2, с. 222].
Практическое применение законов, как и других юридических норм, состоит в подведении частных случаев жизни под предусматривающие их
в общей форме постановления. Это рассуждение имеет вид силлогизма, в котором большей посылкой служит законодательная норма или ряд норм, меньшей - фактические обстоятельства данного конкретного случая, а вытекающее из них с логической необходимостью заключение дает ответ на возникший и подлежащий разрешению юридический вопрос. Для того, чтобы построить силлогизм, необходимы как минимум две посылки. Но лишь в редких случаях они даны в полном объёме. Чаще всего для их определения приходится производить дополнительную работу: меньшую посылку получать посредством юридического анализа фактических обстоятельств данного конкретного случая, большую - посредством толкования и логического развития юридических норм. Всякий конкретный случай, возникающий в жизни и требующий подведения под юридические нормы, слагается из большего или меньшего числа элементов. Некоторые из этих элементов имеют юридическое значение, так как закон связывает с ними те или иные последствия; другие же элементы такого значения не имеют, являясь юридически безразличными. Поэтому, прежде всего, необходимо разложить подлежащий разрешению случай на его составные элементы и выделить из них те, которые имеют юридическое значение. В этом и состоит юридический анализ фактических обстоятельств.
После того, как конкретный случай, подлежащий разрешению, подвергнут анализу, и, таким образом, получена меньшая посылка силлогизма, юристу нужно заняться отысканием соответствующей ей большей посылки. Ареной для поисков должно служить то законодательство, постановления которого необходимо применить к данному случаю. Эти поиски-могут привести к одному из двух результатов. Иногда большая посылка прямо выражена в одном или нескольких постановлениях закона. В таких случаях остается только истолковать найденную норму, т.е. выяснить ее действительный и точный смысл. Но нередко бывает, что самые тщательные поиски остаются безуспешными, и что в законодательстве нет постановлений, которые могли бы послужить готовой посылкой. В таких случаях большая посылка должна быть логически выведена из наличных норм. Этот прием выведения большой посылки можно назвать логическим развитием норм. Однако, в этой ситуации может возникнуть проблема адекватности истолкования, которая непоправимо может сказаться на практике правового регулирования обществом. Оценка адекватности истолкования, в свою очередь, представляет собой также герменевтическую процедуру, однако, в этой оценке юрист (интерпретатор) должен выйти за рамки собственно юридической практики, т.о. происходит герменевтическое расширение юридической практики.
Проверить разумность собственной интерпретации юрист может, вступив на путь историка, то есть, углубившись в традицию. Чтобы установить содержание того или иного закона, «требуется историческое познание первоначального смысла, и лишь ради этого последнего толкователь-юрист принимает в расчёт историческое значение, сообщаемое закону самим законодательным актом. Он не может, однако, полагаться исключительно на то, к примеру, что сообщают ему о намерениях и помыслах тех, кто разрабатывал данный закон, протоколы парламентских заседаний. Напротив, он должен осознать произошедшие с тех пор изменения правовых отношений и соответственно заново определить нормативную функцию закона» [1, с. 386].
Логика истолкования законов имеет общие структурные закономерности с истолкованием литературных текстов и текста Библии, поскольку основывается на моменте аппликации, однако, между ними есть и существенное отличие. Текст Библии, как и тексты произведений искусства, является неизменным. Эти тексты воспринимаются такими, какими они однажды были созданы (или какими они были воссозданы исследователями). По иному складывается история текстов законов. Только тот закон, который длительный период был действующим и при этом остался неизменным, имеет особую ценность. Закон, который был изменён или утратил свою силу, больше не имеет актуального значения и поэтому правовая литература в большей степени, чем художественная, подвергается опасности превратиться в макулатуру. Ставшие недействительными законодательные тексты сохраняют свою ценность только для историков и становятся основанием для интерпретационной оценки последующих норм.
Особенно осложняется интерпретация там, где тексты законов не были непосредственным следствием правового опыта. Такие прецеденты известны в истории формирования правовых систем многих стран, но особенно часто они проявляются там, где правовые нормы копировались без опоры на действительность: верования, нормы, обычаи данной страны.
Применение закона в условиях тоталитарного режима порой делает невозможным само существование юридической герменевтики. Узурпирующий абсолютную власть становится над законом, нарушая аксиому, согласно которой закон одинаково обязателен для всех членов общества. Такой властитель может себе позволить истолкование вопреки всем правилам. В качестве большей посылки возникнет единичное суждение, подменяющее общую норму. А расширение юридической практики путём исторической интерпретации будет табуировано. Столь «свободное» употребление закона разрушает очевидные основания всей юридической герменевтики, делает ее фантасмагоричной.
Особое значение в герменевтической практике имеет предубеждение, пред-рассудок. Согласно Гадамеру, понятие предубеждения теряет привычное для нас негативное значение, привнесённое Просвещением. Негативность его состоит в том, что предубеждение понимается как приговор, выносимый до объявления решения суда («предварительный приговор»). Однако, предрассудок вовсе не обязательно означает несправедливый приговор: «правовая ценность предварительного решения -точно так же, как любой прецедент имеет, в первую очередь, позитивную правовую ценность» [2, с. 323]. Она заключается в обнаружении исторического стереотипического значения.
Ненормированное продуктивное расширение границ понимания и действия закона, благодаря герменевтическому принципу общности жизненного опыта, создаётся герменевтической ситуацией в отличие от «механического» приложения текста закона к конкретному случаю, которое может быть охарактеризовано как правовая догматика. Этот эффект расширения герменевтического круга является жизненно необходимым вмешательством в правовую сферу неправовых элементов (мнение общественности, например). Это, конечно, создаёт определённое напряжение границ юридической нормы и риск в её применении. Но одновременно активизация герменевтической практики в области юриспруденции является испытанием жизнеспособности и человечности права.
Список литературы:
1. Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики: Пер. с нем. - М.: Прогресс, 1988. - 704с. 2. Гадамер Х.-Г. Текст и интерпретация // Герменевтика и деконструкция. - СПб, 1999. - С. 202-242. 3. Albert H. Kritik der reinen Hermeneutik: der Antirealismus und das Problem des Verstehens. -Tubingen, 1994. 4. Seiffert Helmut. Einfuhrung in die Hermeneutik: die Lehre von der Interpretation in den Fachwissenschaften- Tubingen: Francke, 1992. - 274 s.
Книга: Практична філософія та правовий порядок: Збірка наукових статей. / Кривуля О. М.
ЗМІСТ
На попередню
|
|
-
Випадковий демотиватор:
Учан - анонімний форум з обміну зображеннями і жартами:
Розділи сайту
Рекомендуємо
- Степан Андрійович Бандера. Перспективи Української революції. Частина 1.
- БІБЛІЯ УКРАЇНСЬКОЮ МОВОЮ. Переклад Олександра Гижи
- Соло на клавиатуре 9.0.2.1 + патч-кряк .zip
- Електронний телефонний довідник приватних номерів: м. Києва, Київської області, м. Тернополя, Тернопільської області, м. Львів, м. Рівне.
- Любко Дереш. АРХЕ (PDF)
- Цитати, що розміщуються на сторінках сайту УкрКнига
Інше
Тексти належать їх авторам і розміщені для ознайомлення.
Енциклопедія Драматика.
